Дополнения к «Северному Дивану»

Speaking In Tongues
Лавка Языков

ЕВГЕНИЙ ШЕШОЛИН

Дополнения к «Северному Дивану» (1)

(оригинальные стихи в малых персидских формах из 1-ого варианта 1982-84 гг.)



Публикация и комментарии Артема Тасалова







КИТЭ (2)





1



Где плод, до косточки прозрачный?
Где кожица под ворсом туч?


Гдк скважина в лазурной дверце?
Где взгляда режущего ключ?




2



Индейского, пестрого, полудикарского дыма
Из детства клубами размотан мохнатый клубок.


Я только просил не оставить меня на дороге;
За стебель высокий цеплялся зеленый вьюнок.


Стихи -- как дымок, и вдохнет их мой ангел на небе:
На равных с другими сгорает в огне мотылек.
Я в сладком дыму вспоминаю отрубленный корень,
Но: вышли на улицу: мерзлая почва, молчок...




3



Силой тайну не разгадают.
Ломкие цветы в ночи благоухают.


И старых деревьев вдоль дороги,
И этих тихих слов еще хватает.


Желтый свет в окне чужого дома
На тоненькой скрипке играет.




4



Ты прав, не на земле мы повстречались:
В Фарландии, на хуторе Ойле!


Последние шаманы-могикане
Не пребывают никогда в киле (3).


И вправду -- слишком солнечная правда
И не привьется к ледяной земле.


Сгорели звезды в почерневшем небе,
И ты бредешь в серебрянной золе.




5



Что же поделаешь, раз я молчать не умею? --
Горький сегодня язык губы ведет, говоря:


Наса, -- так звали любимую черную кошку,
Нет, ночецветной была, -- ты и ходила, царя!


Холодно в доме давно, но усилился ветер:
Выпал любимый агат, вытекли два янтаря (4).




6



Я время никогда не отражал, --
Не зеркало я, -- омут, -- я кривляться не хочу.


Ты знаешь мой цветной высокий грех:
За серого прожить я домочадца не хочу (5).


Ты сам Свое Зерцало приоткрыл,
И в зеркале кривом я отражаться не хочу!




РУБАИ





7



Во сне я ждал чудес, но чудеса
Не покатились дальше колеса...
Я вышел из раздавленного тела (6)
И вымыл небом сонные глаза.




8 (7)



Как боль погасла жажда дальних стран;
Открылся более печальный балаган
На старой детской площади моей
Сквозь предвечерний голубой туман.




9. ЛЖЕ-ПОЭТУ СОВРЕМЕННИКУ



Полживей ложь для сложенных из лжи
Положено слагать, наложник лжи!
У нас не ложь лишь то, что лгут повсюду,
Мы облажались, мы лежим во лжи!




10



Серьги мороза горят в ушах,
Звезды -- в распущенных волосах,
Сладкая льдинка, холодные губы,
Замок хрустальный в больших глазах.




11



Узор и глина, цветы и ваза...
Когда б не в вихре -- бабочка-фраза!...
До боли сладко, до счастья горько
Дошла до сердца стихов проказа!




12



Сквозь сон летят случайные лучи
От вечной, занавешенной свечи:
Всплыл очерк бирюзового окошка
И потонул в агатовой ночи. (8)




13



Теперь и облако стоит в реке,
Как будто медлит палец на курке;
Весь мир повис, как яблоко Адама,
На разума неверном черенке.




14. НЕПРАВИЛЬНОЕ РУБАИ



Туда, где Водяной в грязи размяк,
По щиколотку в жести, с перепоя,
Туда, где сгнил еще один барак --
На Дно идет товарный порожняк! (9)




ФАРДЫ (10)





15



Вдоль по улице-времянке деревянной слободы
Неподвижно провожают домовитые коты.




16. А. Н. (11)



Восточным князем не родиться, и жизнь свою, ленивый дервиш,
Ты, как подстреленную птицу, рассеянно в ладони держишь.




17



Какой прощальной вспышкой бросилось
Рябины гроздь в пространство осени! (12)




18



Лепились облака великих дел,
Дул теплый ветер, сладко пахли липы.




19



Мои деревья -- меценаты! И гонорар мой нищий -- лето!
Приснившегося халифата -- я за придворного поэта.




20



Не надо ничего другого: туманы, бледная заря,
Холодных сумерек оковы, сырые вздохи ноября.




21



Нет, не здесь! -- за горами откроются райские страны, --
Кипарисы назначены ведать дорогу домой!




22



О прекратите, люди, спор о мировом начале! --
Весной природа родилась -- вне всякого сомненья!




23



Пусть ночь опустится темней, накроет сведенья и слухи;
Пусть будет тихим ваш приход, спокойно заиграют лютни.




24



Решили: «Вылепим его с себя...»
-- О, сколько в пальцах ваших зла и боли!




25



Слились, как бы назад мелькая, спицы;
В пыли раздавлен черный виноград.




26



Там есть шершавая дорога среди заброшенных полей, --
Надеюсь, навсегда немного она останется моей.




27



Шел век таинственный: все мертвецы проснулись,
Скрипел песок священный на зубах.




28



Это будет, как бывает в детстве:
Обод сна и золотая спица.




29



Я пластмассовый город отдам за перчинку,
За соленую звездочку дикого взгляда.




30. ВОЛЬНЫЙ ПЕРЕВОД БЕЙТА МИРЗЫ ГАЛИБА



Я разлучен с тобой: я -- рыбка, оторванная от воды...
Иль тело без души, и рыбка плескалась только что во мне.


1. Здесь представлены 30 малых форм, которые я отобрал из «Дивана», подаренные мне Женей 25 февраля 1985 г. С обратной стороны синей обложки в половину листа он написал: «Тёма, дарю тебе эти куклы. Может быть, хоть одна из них -- живая.» Он строго относился к своему творчеству и в «Диван» 1988 г. не включил эти З0 «кукол». Но поскольку я нахожу их живыми, то вот они. Комментариев на этот раз немного -- большей частью все уже сказал раньше.
2. Китэ -- как бы укороченная газель, с тем отличием, что не рифмуются строки первого бейта и нет заключительного бейта с упоминанием имени автора.
3. Кила -- строго говоря -- грыжа. Но в нашей компании тех лет это слово было символом для многих явлений жизни. Более всего оно выражало некую аморфность какого-либо феномена социальной жизни и межличностных отношений и несло в себе негативный оттенок. Наиболее часто оно употреблялось в выражении -- «Мять килу» (варианты -- не мни килу!; это -- кила; килун -- тот кто мнет килу; киломятие; кильное произведение и прочие производные), что, как правило, означало пребывание субьекта в дурной неопределенности, нерешительности и т.п. Касательно художественных произведений это был приговор о несостоятельности, бездарности, лживости и т.п.
4. вытекли два янтаря -- имеются ввиду глаза любимой кошки -- Насы, смерть которой (разбилась, упав с балкона) оплакивает здесь поэт.
5. Характерное для творческой среды третирование семейной жизни. Между тем, у Жени был прекрасный контакт с детьми вообще и с моими в частности. В своей же дочке он души не чаял. Однако, думаю, что имено такая негативная установка сознания по отношению к семейным обязанностям в конце концов помешала ему бороться за сохранение семьи.
6. я вышел из раздавленного тела -- предвиденье смерти?
7. Прекрасные стихи.
8. Предлагаю ради интереса одно из возможных толкований: сон -- мираж феноменального мира; лучи -- эманации Аллаха; бирюзовое окошко -- одно из феноменальных проявлений Аллаха (ср. «Количество дефиниций Аллаха бесконечно» -- Ибн Араби); агатовая ночь -- реальность Аллаха, в неразличимости которой все феномены тождественны друг другу.
9. Дно -- ж\д станция в 100 км. от Пскова на пути в Москву. Водяной -- персонаж славянской мифологии, живущий в воде.
10. ФАРДЫ -- дистихи -- несут примерно те же задачи, что и рубаи. В этом «Диване» они еще более подвержены влиянию импрессионизма (прим. Е. Шешолина).
11. А.Н. -- Анатолию Нестерову -- нашему общему другу, который предоставил мне для публикации представленный в «Лавке Языков» сборник Жени «Избранное-87». Здесь дан прекрасный ментальный образ Анатолия.
12. Одно из немногих наших совпадений в осенней экспрессии образа.