Speaking In Tongues
Лавка Языков

ДОМ МОРЭ

в переводах Павла Руминова

Мой друг — поэт. Своих зеленых глаз неторопливый взгляд

Он обратил к озерной серой глади, внимающей падению дождя.

Он был уверен в том, что лишь поэты захотят,

Любые монстры, повинуясь зову, придут, немного погодя.

Не в правилах чудес случаться ежедневно,

Я говорил, надеясь, что меня он понимает.

Но он по-прежнему смотрел на серую поверхность

И отвечал задумчиво: кто знает.

Пролился север. Близлежащих станций

Пространство обрело спешащих пассажиров плоть.

В объятиях вагона промышленник усталый исчезает.

Дрожанье бедер и дрожанье ртов: движение бескрылых левитаций.

Поэт остался под дождем. Над ним смеются. Хоть

Не слишком верит в монстров он, все ж их упорно вызывает.

1965

Усталое солнце склонилось над

Долиной, полной теней:

Ящериц спины в тихой траве,

Волшебник играет на флейте своей,

Лучников стая, казалось, навек

Застыла. И лишь наблюдал охотника взгляд,

Как антилопы прочь бегут, голуби летят.

Они танцевали, камни им были глаза,

Трава лугов им — словно волосы,

Те, кому квартет ветров молитву поет

Без слов, в четыре беззвучных голоса.

В молитве этой каждый истину найдет.

Звучала флейта. Но не ответят ей луга и небеса,

Не прозвучит гроза, не пробежит лиса.

По венам дерева стремятся бризы вниз

К земле. Сменяются сезоны.

И в надломленном свете зимы

Белые перья, покинув холодное лоно,

Уже кружат, отменяя черную власть тьмы,

Тревожа уцелевший лист.

Ни танцев, ни песен: мир умер, мир чист.

1957