Speaking In Tongues
Лавка Языков
Чеслав Милош
КОЛДОВСКАЯ ГОРА
Перевел Валерий Булгаков
Не помню точно, когда умер Будберг, два ли, три ли года тому.
Ни когда Чен. Год назад или больше.
Вскоре после нашего приезда Будберг, меланхолически спокойный,
Сказал, трудно привыкнуть сначала
Здесь нет ни весны и лета, ни осени и зимы.
« -- Мне всегда снился снег и березники.
Где почти нет времен года, не уследишь, как уплывает время.
Это, Вы увидите, колдовская гора.»
Будберг: в детстве домашнее прозвище.
Много значила в кейданском уезде
Эта русская семья, из балтийских немцев.
Я не читал ни одной его работы, слишком специальны.
А Чен наверняка был отменным поэтом.
Приходится принимать это на веру, ведь писал он исключительно по-китайски.
+ + +
Знойный октябрь, холодный июль, в феврале цветут деревья.
Ежегодный лет колибри не предвещает весны.
Лишь верный клен сбрасывал ежегодно листья без нужды
Ибо так научились его предки.
+ + +
Я чувствовал, Будберг прав, и противился.
Итак, не обрету могущества, не спасу мир?
И слава меня минует, ни тиары, ни короны?
Для того ли я упражнял себя. Единственного,
Чтобы слагать строфы для чаек и туманов с моря,
Слышать, как ревут там низко судовые сирены?
Но минуло. Что минуло? Жизнь.
Теперь не постыжусь моего поражения.
Некий хмурый остров с лаем тюленей
Либо иссохшая пустынь, и того нам довольно
Чтобы сказать уеs, да, si
«Даже во сне мы бьемся над происхождением мира.»
Лишь упорство рождает упорство.
Жестами я творил невидимый шнур.
И взбирался, и он меня удерживал.
+ + +
Какая процессия! Quelles delices!
Какие береты и с отворотами тоги!
Most Distinguished Professor Chen,
Многоуважаемый профессор Будберг,
Ciemno Wielmozny Profesor Milosz.
Что пописывал вирши неясным иным языком.
Кто их там, наконец, сочтет. А тут солнце.
Так что белеет пламя их высоких свеч,
И сколько же поколений колибри сопутствует им
Когда продвигаются так. По колдовской горе.
И холодный туман с моря значит, что снова июль.
1975