-- Ты знаешь, я уже стал постепенно забывать вкус рыбьего жира! Вспомни,
ведь когда-то тебе тоже наверняка давали рыбий жир, ведь было это? Ну?
Ты можешь не помнить, как звали дворника в твоем дворе, пожалуйста, но
ведь это, по-моему, самое святое!
-- А кстати, помнишь, давным-давно дворники были обязаны носить бороды,
ходить в фартуке -- его надевали поверх зимней одежды. Мне еще тогда казалось,
что вот снимут они униформу свою или возьмут ненароком смутируют, и сразу
же сменится время. Как я оказался прав! Как я оказался прав! Действительно,
пришло другое время! Теперь палачи гораздо сострадательнее посмотрят на
тебя, нежели дворники.
-- А помнишь, они как-то все разом сбрили свои бороды, подняли воротники,
темные очки -- у них у всех появились темные очки! Помнишь, раньше дворники
кормили птиц! Я недавно встретил одного -- мне повезло, что я его встретил!
Он кормил птиц. Ты представляешь себе -- живой дворник, который кормит
птиц! В халате его звенели ключи -- раньше, помнишь, дворники заведовали
всеми воротами! Он был пожилой, такой, знаешь, обрюзгший уже человек, но
тем не менее он носил бороду, руки его были знакомы с метлой и совком!
Но с птицами он управлялся! О, как он управлялся с птицами! Я сразу понял,
это настоящий дворник! Он сохранил замечательную, природную безыскусность,
обо всем, знаешь, запросто так! При этом -- такой непередаваемый вихрь
философских воззрений. Мы долго говорили с ним о разных вещах, я не был
разочарован. Мне даже в какое-то мгновение показалось, что мы знакомы с
ним давным-давно. Он мост строит. Это для него сейчас самое важное. Он
скоро его построит. Никто ему не помогает, так он сам, возит раствор, какие-то
дощечки, плиты, самая настоящая стройка. Самая настоящая стройка! У него
там кирпичи, асфальт, ты не подумай, самый настоящий мост!
-- Я верю, верю тебе! Я знаешь что сейчас скажу? Дворник уважал каждого,
потому что он умел ценить собственное достоинство! Поэтому, именно поэтому
с ними безжалостно расправились! Они были подготовлены меньше всех нас
ко всем этим катаклизмам и мутациям. Говорят, что их убил прогресс. Отчасти
-- да. Да, дворники были подготовлены меньше всех, они всё воспринимали
так близко к сердцу! Действительно, дворник ведь не заорет никогда: Почему
в наш отдел поставили такие медленные компьютеры? Ты когда-нибудь вообще
слышал подобные слова от дворника, я имею в виду, от настоящего дворника?
-- Все дело в том, что мы хватаем вселенную и принимаемся стучать всеми
доступными механизмами, а потом вдруг обнаруживаем, что находимся на пустыре
или в пустом помещении. Из-за того, что мы охраняем решимость греха, мы
ведь не приобретаем никакой суетной ценности. Эта небесная бессмысленность
-- ничто иное, как наше подсознательное, оно застыло в специфическом пространстве.
Скоро, очень скоро будут существовать только касты исключительно гуманных
поколений, они уже не съедят никого, только перевернут когтями. Ты правильно
вот сейчас сказал! Гравировкой захлороформированной мысли мы подменяем
амбулаторные разработки. Тебе повезло -- тебе повстречались люди, которые
учили тебя смыслу жизни.
-- Это монахи-то? Неизвестно еще, кто кого учил! Но я все равно им
благодарен. Было бы гораздо хуже, если бы я, допустим, начинал постижение
с нуля. Хотя, ты знаешь, это я теперь уже начал думать, что лучше, может
быть, с нуля. Потому что -- это я насчет смысла жизни хочу -- ты постарайся
понять, только никому не говори, я тебе верю, ты можешь понять, если кратко
-- это значит создавать свои непредсказуемые ответвления, это я так думаю.
-- Для того человека, которого я повстречал, смысл жизни был строительство
моста. Если он будет делать, как ты выражаешься, непредсказуемые ответвления...
-- На мосту этого и не требуется. Мост сам по себе хорош. По нему должны
ходить или ездить. То есть, совершать какие-то массовые перемещения. Он
должен быть привлекателен, ты должен захотеть, я, еще сколько-то людей,
мало того, что они один раз бесцельно прогуляются по мосту, у них должна
сформироваться привычка! Таким образом, твой дворник положил целое направление
в культурной традиции, а сам он может об этом даже не догадываться...
-- Ты явно что-то не то говоришь! Я еще, правда, не понял до конца...
-- А что же здесь непонятного! Если этого всего нет, ты попросту еще
не реализовался!
-- Что?
-- Не реализовался!
-- То есть, ты хочешь сказать...
-- Мало выбрать уникальное направление! Надо еще суметь заинтересовать
кое-кого. Координаторов всяких, синхронизаторов... Правда, мост еще обвалиться
может... Но тогда останется воспоминание, что было такое увлечение -- прогуливаться
по мосту, ты должен понять, это я говорю для примера... Потом, может быть,
кто-нибудь снова заинтересуется, если архивы уцелеют. А представь, что
каким-то образом не совпадут смыслы жизни -- слышал выражение «групповой
смысл жизни»? Еще такой термин есть «бессмысленная жизнь» -- мы пытаемся
постичь с тобой смысл чужой жизни, а человек-то, может, вообще чужую волю
исполняет! А мы-то с тобой сидим думаем, а какая ему выгода, а зачем ему
это? А какой он вкладывает смысл? Понятно, да?
-- Кстати,если тебе интересно...
-- Ну, ну, продолжай, продолжай!
-- Он показал мне свой дом. Там такая узкая лестница, вся уже ржавая,
в подъезде -- духота, горячий пар отовсюду... Постой, не перебивай меня!
Понимаешь, он доволен всем. Ему ничего не надо.
-- Ну и что? Нет, я, конечно, понимаю, куда ты клонишь. Но ты, наверное,
забыл, что речь идет все-таки о низшем полицейском чине, а не о генерале
каком-нибудь! Да, дворник -- это образец общественного послушания, все
правильно, но льготы ему пускай выделяет его родной департамент...
-- Я же говорю тебе, что ему совершенно ничего не надо!
-- А как его зовут, если это, конечно, не секрет?
-- Это не секрет. Ярпие Гирпау.
-- Я знаю его! Он вовсе никакой не дворник! Как, ты сказал, его зовут?
-- Ярпие Гирпау.
-- Ну да! Я его знаю! Он работал в невидимых учреждениях, получал там
обмундирование. Теперь он вербует интеллигенцию и солдат-бездельников,
предлагая им сосиски. Вначале он изматывает их идеологией, затем -- посвящает
в рыцари. Твой «дворник» -- провокатор!
-- Я вот сейчас слушаю твои сумасшедшие слова и размышляю о вечных
тонких устройствах. В нашей библиотеке воинского прихода числятся все городские
секты. Я сам еще до недавнего времени недооценивал аналитическую магию,
а она, кстати, давно уже предсказывала вторжение дворников.
-- Перед наступлением нехитрых железнодорожников или колдунов всегда,
насколько мне известно, практиковались дозорные галлюцинации. Я читал величественные
указания. Власти часто навешивали идиотизм, им эта история выгодна.