Мирза Галиб

Speaking In Tongues
Лавка Языков

Мирза Галиб

Переложения с фарси и урду Евгения Шешолина

 


Как можно по взгляду Твоему томиться, взгляни!
Столько жалоб на Тебя в груди, что даже слов нет...
Поздно ты вспомнила обо мне! — У ног твоих положить мне?
Мы встретимся, и сердце, — будто вор у цели...
С бесплотным знаньем мудреца богатство сравнивать ты стал?..
На печальной чужбине — вдвойне один...
Что толку странствовать, раз есть покой?
Никого там, где хочу жить, пусть не будет!
 
 
 
 
 
 

* * *


Как можно по взгляду Твоему томиться, взгляни! —
Я — как слеза, повисшая на реснице, — взгляни!

Ты так сторонилась моей беспокойной любви…
Ну вот, — покоюсь теперь в этой гробнице: взгляни!

Я научился думать, что Ты не видишь меня!..
Чего стоило научиться этому, — взгляни!

Взошли семена кустами для гнезд: где же Хума?
Мои силки, мои семена для птицы: взгляни!

Светлая, Ты не смотрела тоске прямо в глаза;
в моих глазах тоска по свету таится: взгляни!
 
 

* * *


Столько жалоб на Тебя в груди, что даже слов нет;
у красноречивых ран на сердце — языков нет.

В строгий пост тем больше, сладостнее грешат…
И найдется ль несмотревший, да запретных снов? — Нет.

Нам по кругу пестрый кубок пущен на пиру!
Жизнь — лишь вдох весны! Ни знойных дней, ни холодов — нет!

Мир — лишь отблеск бытия, но что тогда — ничто?
Вижу: взор летит над океаном; берегов нет.
 
 

* * *


Поздно ты вспомнила обо мне! — У ног твоих положить мне? —
Себя, иль годы без тебя, что за долгие дни пошли прахом?!

Ты цвела красотой молодости, в расцвете пестрых лет был я...
Поблекла ты, дела мои, — никого не вини! — пошли прахом...

Поверила ты наконец моей страсти, но где ж твоя прелесть?..
Лавры за тридцать лет терпенья, — как ни поверни, пошли прахом!

О Галиб, не остановить круг вращения небес, о Галиб!
Пошли прахом все дни мои!.. О, почему они пошли прахом?!
 
 

* * *


Мы встретимся, и сердце, — будто вор у цели,
боясь того, кто стережет, — трепещет в страхе.

Чего же ты еще хотел бы от любимой? —
Невинно поцелуя ждет, трепещет в страхе!..

Что шейху — музыка? — От музыки у шейха
одна лишь мысль, что он умрет, трепещет в страхе.

Не страшный ли позор? — фальшивую монету
меняле принесли, и тот — трепещет в страхе...
 
 

* * *


С бесплотным знаньем мудреца богатство сравнивать ты стал?..
И я просил того, что в сердце по милости Творца ношу.

Поскольку попросили все, чтобы просить я перестал,
за неуместность просьб прощенья теперь покорно я прошу!
 
 

* * *


На печальной чужбине — вдвойне один,
как в зеркале, — что и в родной стране — один.

Все мы — горсть праха, рассыпанная вокруг...
Боже, скажи, каждый — в какой цене один?!

Ты — зеркало бытия, Галиб, и ты — в нем...
Ты снова себя узнал, как во сне, один.
 
 

* * *


Что толку странствовать, раз есть покой?
И что — Кааба, если хадж — как танец?

Люблю вино, — ведь я поэт; ведь честь
подмоченная не страшна для пьяниц!

Я славой упоен, а на пиру
вина-то нет, наводит кравчий глянец!

Кого-нибудь ведите, кто поймет, —
поведает о многом чужестранец.
 
 
 

* * *


Никого там, где хочу жить, пусть не будет!
И кого-то поговорить — Пусть не будет.

Пусть не будет в доме ни стен, ни дверей,
и нужды тот дом сторожить — пусть не будет.

Пусть никто не сидит надо мной больным,
а умру — никто слезы лить пусть не будет.