Speaking In Tongues
Лавка Языков

---

Салман Рушди

Добрый совет дороже рубина

Перевел Кирилл Щербицкий

Salman Rushdie, «East, West», Jonathan Cape, London, 1994.
Перевод с английского Кирилла Щербицкого, 2000 г.

В последний вторник месяца утренний автобус со включёнными ещё фарами привёз мисс Рехану к воротам английского посольства. Поднятое им облако пыли некоторое время скрывало её красоту от глаз чужаков. Автобус был весь покрыт разноцветными узорами; около переднего бампера крупными зелёными и золотыми буквами было выведено «здравствуй, дорогая»; сзади же стояло «тата-бата» и «нет счастья в жизни». Мисс Рехана сказала водителю, что ей очень нравится его автобус, и он выпрыгнул из кабины и театрально открыл перед нею дверцу, когда она выходила.
У мисс Реханы были огромные чёрные глаза, достаточно яркие, чтобы не нуждаться в помощи сурьмы, и когда эксперт-консультант Мухаммад Али увидел их, он почувствовал, что помолодел лет на двадцать. Он наблюдал, как она подходит в рассеивающихся сумерках к воротам посольства и спрашивает бородатого лалу в тюрбане и хаки, когда они откроют. Лала, всегда грубый со вторничными женщинами, говорил с мисс Реханой почти галантно.
«Через полчаса,» сказал он хрипло, «Может быть, два часа. Kто знает? Господа завтракают.»

 
Пыльный двор между автобусной остановкой и посольством был уже полон вторничных женщин, лишь немногие из которых, как мисс Рехана, были без чадры. Все они испуганно опирались на своих братьев или родственников, старавшихся держаться уверенно. Но мисс Рехана приехала одна, и на ней не было ни тени беспокойства.
Мухаммад Али, который специализировался на консультировании самых беззащитных из этого еженедельного потока, вдруг почувствовал, что ноги сами понесли его к этой странной, большеглазой, независимой девушке.
«Мисс,» начал он, «Я думаю, вы приехали за визой в Лондон?»
Она стояла у прилавка среди киосков на углу двора и сосредоточенно жевала картошку с кетчупом. На его слова она обернулась, и от близости её глаз у него засосало под ложечкой.
«Да»
«Тогда позвольте дать вам один совет. Недорого.»
Мисс Рехана улыбнулась. «Добрый совет дороже рубина,» сказала она, «Но, увы, мне нечем за него заплатить. Я сирота, не то что эти богатые дамы.»
«Поверьте моим сединам,» убеждал её Мухаммад Али, «мой совет основан на опыте. Он вам пригодится, вот увидите.»
Она покачала головой. «Говорю вам, у меня нет ни гроша. Вон там женщины, у них родня, мужчины, все они зарабатывают. Хороший совет стоит денег.»
Я схожу с ума, подумал Мухаммад Али, слыша свой собственный голос, говорящий, «Мисс, меня послало к вам провидение. Ничего не поделаешь. Наша встреча не случайна. Пусть я тоже нищий, но вам мой совет достанется бесплатно.»
Она снова улыбнулась. «Тогда я должна его выслушать. Если провидение посылает подарок, это к счастью.»
Он отвёл её к низкому деревянному столику в специальном, принадлежащем ему закутке между киосками. Она последовала за ним, продолжая есть картошку из газетного кулька. Ему она не предложила.
Мухаммад Али положил подушку для сидения на пыльную землю. «Будьте добры сесть.» Она послушалась. Он сел скрестив ноги за столик напротив неё, прекрасно зная, что за ним с завистью наблюдают сейчас две или три дюжины мужских глаз, и что все остальные мужчины в киосках уже заглядываются на новенькую, которую почему-то очаровал этот старый седой жулик. Он глубоко вдохнул воздух, чтобы успокоиться.
«Ваше имя, пожалуйста.»
«Мисс Рехана,» сказала она, «Невеста Мустафы Дара из Брэдфорда, Лондон.»
«Брэдфорд, Великобритания,» поправил он мягко. «Лондон – это всего лишь город, как Мултан или Бхавальпур. Великобритания же – это великая нация самых хладнокровных тварей в мире.»
«Я поняла. Спасибо,» ответила она так серьёзно, что он забеспокоился, не смеётся ли она над ним.
«Вы заполнили анкету ? Позвольте пожалуйста посмотреть.»
Она протянула ему несколько раз сложенный документ в коричневом конверте.
«Всё правильно?» В её голосе впервые появилась тревожная нота.
Он погладил стол недалеко от того места, где лежала её рука. «Не волнуйтесь,» сказал он, «и подождите, я посмотрю.»
Пока он листал бумаги, она доела картошку.
«Тип-топ,» сказал он наконец, «всё в порядке.»
«Спасибо за помощь,» сказала она, собираясь встать, «я пойду подожду у ворот.»
«На что вы рассчитываете?» закричал тогда он, стуча себя по лбу, «Вам кажется, это так легко? Просто подать анкету, и вам с улыбкой выпишут визу? Мисс Рехана, имейте в виду, что вы направляетесь в место, которое хуже любого полицейского участка.»
«Вы серьёзно?» Его тирада сделала своё дело. Теперь она была благодарной слушательницей, и ему удастся посмотреть на неё ещё немного.
Сделав очередной успокаивающий вдох, он начал свою речь. Он рассказал ей, что всех женщин, которые приходят по вторникам, выдавая себя за членов семей водителей автобусов из Лутона или контрактных рабочих из Манчестера, работники посольства считают обманщицами, воровками и шлюхами.
«Но я объясню им, что я не из таких,» возмутилась она.
Её неопытность заставила его похолодеть. Воробушек, сказал он ей, эти люди прячут глаза, но они как грифы. Он объяснил, что ей будут задавать вопросы, личные вопросы, вопросы, которые не решился бы задать женщине даже её родной брат. Они будут спрашивать, девственница ли она, и если нет, что любит её жених в постели, и как они называли друг друга, оставаясь вдвоём.
Мухаммад Али говорил жёстко, для того, чтобы смягчить её шок, когда это, или что-то в этом роде, случится. Её взгляд оставался неповижным, но руки на краю стола начали дрожать.
Он продолжал:
«Они спросят, сколько комнат в доме твоих родителей, и как покрашены стены, и когда вы выносите мусор. Они спросят, как звали сводную дочь дяди по матери третьей кузины твоего жениха. И всё это они уже спрашивали твоего Мустафу Дара у него в Брэдфорде. И если ты сделаешь хотя бы одну ошибку, тебе конец.»
«Да,» сказала она, овладевая собой. «И что же ты мне посоветуешь ?»
Тут Мухамад Али обычно начинал доверительно шептать, что он знает одного хорошего человека, который работает в посольстве, и через которого, за деньги, можно получить все необходимые бумаги, со всеми печатями. Дело у него шло хорошо, потому что женщины часто платили по пятьсот рупий или давали золотой браслет за беспокойство и уезжали довольные.
Они были издалека, - обычно он убеждался в этом заранее, - так что даже если обман обнаруживался, было маловероятно, что кто-то из них вернётся. Они отправлялись в Саргодху или Лалукхет собирать вещи, и кто знает, когда они наконец понимали, что их кинули, но в любом случае было уже поздно.
Жизнь тяжела, и в старости нужно уметь вертеться. Мухаммад Али не переживал за этих вторничных женщин.
Но голос снова подвёл его, и вместо того, чтобы продолжить подготовленную речь, он начал открывать самую большую его тайну.
«Мисс Рехана,» сказал его голос, в то время как сам он в недоумении слушал, «вы – редкий человек, вы – алмаз, и для вас я сделаю то, чего не сделал бы и для родной дочери. У меня в распоряжении есть один документ, который может разом разрешить все ваши проблемы.»
«И что же это за волшебный документ?» спросила она. Её глаза уже явно смеялись над ним.
Он понизил голос до шёпота.
«Мисс Рехана, это английский паспорт. Настоящий, готовый. Мой друг впишет имя и вклеит фотографию, и готово, ты в Англии!»
Он это выговорил!
Теперь всё стало возможным, в этот день его безумия. Может быть он просто подарит ей паспорт и целый год потом не сможет себе этого простить.
Старый дурак, выругал он себя. Только старые дураки сходят с ума от молодых девочек.



«Подождите, дайте мне понять...» проговорила она, «То есть вы хотите, чтобы я пошла на преступление...»
«Да не преступление,» перебил он, «Помощь...»
«...и поехала в Брэдфорд, Лондон, нелегально, и этим подтвердила всё, что эти люди в посольстве о нас думают ? И это твоя консультация!..»
«Брэдфорд, Великобритания,» поправил он печально. «Вы не должны принимать мой подарок так.»
«А как?»
«Биби, я всего лишь бедный парень, и я предложил тебе это, потому что ты прекрасна. Не плюй на мою щедрость. Возьми это, или не бери, возвращайся домой, забудь об Англии, только не ходи в это здание, не теряй своей чести, своей красоты...»
Но она уже встала и, повернувшись к нему спиной, пошла к воротам, где сгрудились женщины, и лала увещевал их стоять спокойно, иначе вообще никого не пропустят.
«Дура,» крикнул Мухаммад Али ей в спину, «мой отец из-за тебя в гробу не перевернётся!» (Он хотел сказать, что ему всё равно.)
Она не оглянулась.
«Всё у нас так,» вопил он, «Мы нищие, мы невежественны, и ничему не хотим учиться.»
«Эй, Мухаммад Али,» окликнула его продавщица бетеля, «не выйдет, она любит молоденьких.»
Весь день Мухаммад Али прослонялся у ворот посольства. «Уходи отсюда, старый пень,» снова и снова говорил он себе, «леди не захочет дальше с тобой разговаривать.» Но когда она наконец вышла, он всё ещё стоял у входа.
«Здравствуйте, многоуважаемый консультант,» приветствовала она его.
Она была спокойна и не сердилась на него больше, и он подумал, о Господи, ей всё удалось. Англичане утонули в свете её глаз и пропустили её в Англию.
Он робко улыбнулся. Она улыбнулась в ответ без тени обиды.
«Мисс Рехана Бегум,» сказал он, «примите мои поздравления. Это час вашего торжества.»
Внезапно она тронула его за локоть.
«Пойдём,» сказала она, «давай я куплю тебе картошки за твой совет, и чтобы ты простил меня, если я вела себя жестоко.»
Они стояли в полуденной пыли двора возле автобуса, который как раз уезжал. На крышу ещё привязывали циновки для спанья. Разносчик кричал на пассажиров, пытаясь продать им любовные романы и зелёные таблетки, и то, и другое от всех несчастий. Мисс Рехана и счастливый Мухаммад Али ели картошку, сидя у «mud-guard» – «переднего грязеотталкивателя», то есть, у бампера. Старый консультант тихо мурлыкал мелодию из фильма. Жара уже спала.
«Это был брачный договор,» вдруг сказала мисс Рехана, «мне было девять лет, когда мои родители договорились. Мустафе Дару было уже тридцать, но мой отец хотел кого-то, кто смог бы заботиться обо мне не хуже его, а Мустафа был известен как надёжный человек. Потом мои родители умерли, и Мустафа Дар уехал в Англию и сказал, что пришлёт за мной. Это было много лет назад. У меня есть его фотография, но он для меня чужой. Я даже не узнала его голос по телефону.»
Признание застало Мухаммада Али врасплох, но он кивнул, с выражением, которое, как он надеялся, сошло бы за мудрость.
«В конце концов,» сказал он, «родители действуют в наших интересах. Они нашли для тебя хорошего и честного человека, который сдержал своё слово и прислал за тобой. А у тебя вся жизнь впереди, чтобы узнать его и полюбить.»





Он не понял, почему её улыбка стала вдруг такой горькой.
«Старина,» спросила она его, «ты что, уже упаковал меня и отправил в Англию?»
Он в ужасе вскочил.
«Ты была так рада... Я думал... Прости, они что, завернули тебя?»
«Я им всё сказала неправильно,» ответила она. «Поставила родинки не на ту щёку, переделала плитку в ванной, всё совершенно не так, понимаешь?»
«Но что же делать? Куда же ты теперь?»
«Теперь я еду обратно в Лахор, у меня там работа. Я работаю в большом доме, слежу за тремя мальчишками. Они бы расстроились, если бы я уехала.»
«Но это же трагедия!» скорбел Мухаммад Али, «о, как бы я молился за то, чтобы ты приняла мой подарок. Но об этом теперь нечего и думать. Они завели дело, могут проверить, даже папорт уже не поможет. Всё пропало, всё пропало, а всё было так просто, просто вовремя следовать моим советам...»
«Я не думаю,» сказала она, «я правда не думаю, что тебе стоит огорчаться.»
Её прощальная улыбка, которую он видел, стоя во дворе, пока облако пыли не скрыло автобус, была счастливее всего, что он встречал в своей долгой, опасной и одинокой жизни.