Speaking In Tongues
Лавка Языков
Личное будущее
No future
For You
Sex Pistols
And no future and no past in the fate for Me
Рассказывать о … нечего, поскольку, все, что происходит, ничем не заканчивается.
Я думаю, что история должна будет закончится точно словами «что происходило
далее, нам не известно». Такое чувство, что мы поселились в том месте,
где если что-то и начинается, то продолжения и окончания не имеет. Впрочем,
кое-кому такое положение может подать надежду… Почему бы и нет.
«Эй, кто там стоит у дверей?! Подайте мои костыли»!
Кеша Федоров — последний Шаман
Потомственный алкоголик, метис Федоров в 1948 году, как утверждают
протоколы следственных органов, впал в буйное помешательство на почве злоупотребления
водкой. Весь вечер и всю ночь из дома, в котором Федоров жил со своей матерью,
старухой-эвенкийкой, раздавались то заунывные песнопения, то крики, то
шум, отчасти похожий на шелест крыльев стаи гусей, отчасти на плеск рыб,
идущих на нерест. С наступлением утра соседей удивила наступившая плотная
тишина, в которой отчетливо и мерно раздавались глухие удары. Казалось,
вибрировал сам воздух. Неожиданно завыли охотничьи собаки по всему околотку.
И тогда бабка Коджисяниха отправилась посмотреть, что же там произошло
в доме Семена Федорова, сорока трех летнего эвенка полукровки, тихого генетического
алкоголика известного в околотке по кличке Кеша.
На труп матери Кеши, Коджисяниха наткнулась в сенях.
На крик сбежались остальные соседки со всего околотка. Позвали участкового,
который вызвал доктора, а тот уже констатировал смерть женщины и отметил
факт того, что с ее спины, от шеи до ягодиц полностью снята кожа. Сам же
Кеша Федоров, весь в крови матери, сидел посреди горницы и ритмично бил
в шаманский бубен, за ночь изготовленный им из подручных материалов.
Кешу Федорова увезли из города в состоянии транса -- он блуждал где-то
далеко, возможно в истоках реки Энгдекит. По крайней мере, среди немногочисленных
различимых слов было и слово «сэвэн». Бубен же после закрытия дела поместили
в краеведческий музей. С тех пор в наших краях шаманы не встречались. Ну,
может быть, и были такие, но мне об этом не известно.
Иванов
Сергей Иванов в нашем городе прославился тем, что долгое время был
геологом и большим любителем фотографии. Любителем -- почти профессионалом.
На небольших выставках его горные и таежные пейзажи всегда имели определенный
успех у провинциальной публики, любимые же фотоснимки Сергей показывал
только избранным, и еще дарил их своим натурщицам. Когда геологическую
партию закрыли, посчитав, что романтикам из 50-60-х больше нечего делать
в нашем районе, Сергею, по причине его высшего образования и книголюбства,
предложили место директора книжного магазина. Иванов согласился и проработал
около полугода в новом для себя качестве. 31 декабря, его в красном пуховике,
без шапки и изрядно пьяным видели на автобусной остановке. 2 января жена
Сергея пришла в милицию с заявлением о пропаже отца двух детей. Кто-то
сделал предположение, что Сергей отправился к одной из своих натурщиц,
к фотографиям попытались пришить дело о производстве порнографии, одно
время дело было передано ФСБ, но ничего путнего из этого не вышло. Все
слухи о том, что длинные волосы связанные в косичку над воротником красного,
горного пуховика, были встречены на железнодорожном вокзале, не подтвердились
и все что известно об исчезновении фотографа-книголюба укладывается в скупые
предновогодние воспоминания женского коллектива книжного магазина и еще
более мизерные воспоминания очевидцев запомнивших красный пуховик на холодной
автобусной остановке. Вот и все.
Стюардесса по имени Лена
В том году город наш поразил финансовый бум. Акции ряда энергетических
предприятий неимоверным образом полезли вверх, как ополоумевшая обезьяна.
Нищие обыватели оказались держателями состояний, в их мозгу не укладывавшихся.
На каждом углу говорили только о том, на сколько подросли акции и пора
или не пора их сбрасывать. Как это и положено, в городе сразу же появились
жуковатые личности, протяжно по-педерастически растягивающие «а-а-а-а»
(«Нууу, пааааасмотрим, что у ваааааас.»), рассчитывающиеся с новыми миллионерами
на месте продажи бумаг растущих в цене. Стюардесса по имени Лена, уроженка
нашего города, оказалась на родине совершенно случайно, между двумя рейсами
из Шереметьево в зеленые страны песчаного ислама. В отпуске была. Длинные
ноги и светлые волосы, бередившие под облаками не одно сердце, привлекли
внимание Игоря Кнаббе, занимавшегося в тот момент как раз перекупкой акций
энергетических предприятий. В результате одной из махинаций Игорек Кнаббе
оказался обладателем чемоданчика с фантастической по любым меркам суммой,
за день до того, как стюардесса по имени Лена должна была отправиться в
Москву, где ее ждала заоблачная работа с вечно масляными арабами. Вечер
был субботний, и Игорек изрядно повеселился в ресторане, а потом и в гостинице.
В какой момент его, абсолютно пьяного и голого оставила Лена, брокер не
помнил, точно так же как и то, что в понедельник, ему пришлось напоминать
какой сегодня день, и какой недели. Заветный чемоданчик пропал. В последний
раз стюардессу по имени Лена видели сходящей по трапу самолета, всю в лучах
злого южного солнца. На обратный рейс Абу-Даби -- Москва гражданка России,
уроженка нашего города, стюардесса по имени Лена не явилась. Пропала, что
дает все основания полагать, что именно она «увела» брокерский чемоданчик
Игорька Кнаббе. Впрочем, последние известия о том, что ряд арабских шейхов
занимается откровением похищением длинноногих блондинок в собственные гаремы,
заставляет задуматься, а не приглянулась ли Лена одному из VIP арабского
мира… Что же касается Игоря Кнаббе, потеряв надежду найти чемодан и Лену
он зажил простой жизнью фермера в деревне за рекой и как-то осенью попал
под жатку. Скромный крест на могиле и говорить больше не о чем.
Сержант Севастьянов
Дмитрий. Его привезли в наш город с перебитой спиной. Поговаривали,
что из госпиталя в Душанбе, куда он попал из Кандагара. В любом случае,
Дмитрий всю свою оставшуюся короткую жизнь, проведенную в обнимку с костылями,
никому ничего не рассказывал. Просто сидел в любую погоду на берегу реки,
превращаясь в незначительное, растительного происхождения, дополнение к
пейзажу, совсем как подсолнухи, выглядывавшие из-за забора, и смотрел на
то, как солнце тащится с востока на запад. Так продолжалось до тех пор,
пока в одну августовскую пятницу не привезли цинковый гроб с телом Коли
Некрасова -- рядового ВДВ, сполна отдавшего интернациональный долг в точке
усмирения вялотекущего кавказского конфликта. На следующий день сержант
Дмитрий Севастьянов 1963 года рождения тихо скончался, оставив после себя
только костыли некоторое время стоявшие возле скамейки, с которой Дмитрий,
казалось, сросся. Куда потом они делись эти костыли, я, честное слово,
не знаю, наверное, это и не важно. Может быть пацаны сперли…
Наташа
Юная шлюшка не любила когда ее называли «подруга», и требовала от меня,
чтобы я называл ее «Натали». Вот еще! Встречались мы с ней всего-то пару
раз, так что какая тут изысканность. Откуда она взялась? ума не приложу,
кажется, сама подошла в баре, попросила подкурить, а потом и выпить, ну
и так далее. Мой знакомый показывал ей «Прирожденных убийц», а еще она
торчала от Логутенко, говорила, что ее фотографировали для журнала, только
вот какого не говорила. Куда она делась? Может быть, уехала учиться на
медика, что вполне вероятно, а может быть, и не было ее, потому что никто
о ней ничего не знал. Так что и я ничего не знаю. Приснилось, наверное.
Вот только, Серёга Иванов фотографировал, мне его друг, художник Зорин
фото показывал. Да какая разница…
Шашков и Косицын
Женя и Саша дружили. Не то, что бы были неразлучны, но, тем не менее.
Зима у нас наступает рано, однако, именно в это предзимнее время особенно
хорошо на далеких речках ловится ленок, хариус и таймень. На попутном лесовозе
пятнадцатилетние пацаны добрались до верховьев речки и где-то в тайге пропали.
Через неделю посланная спасательная экспедиция с вертолета ничего не обнаружила,
несмотря на то, что тайга стояла голая, прозрачная и в тех местах уже присыпанная
первым снегом. На следующий год в двадцати километрах от места высадки
друзей, промысловики наткнулись на остатки зимовья, в котором лежал совершенно
истлевший, давно уже съеденный мелким зверьем, труп безымянного старателя.
Лежавший рядом с ним «Винчестер» 1886 года выпуска и разнесенный череп
не оставляли никаких сомнений в том, что приискатель еще в прошлом веке
по каким-то своим причинам застрелился. Ну, да и бог с ним, имя его не
известно, точно так же, как не известно, куда делись Женя Шашков и Саша
Косицын. При чем здесь мертвый приискатель? Наверно и в самом деле ни при
чем, просто подвыпивший промысловик проболтался мне, что нашел в той зимушке
современный алюминиевый котелок с самородком граммов на 500 уложенным в
детскую матерчатую перчатку. Верить? Даже и не знаю, потому, что тот же
промысловик рассказывал о том, что неоднократно встречал красного волка
и огромные следы снежного человека. А золото сдал то ли чеченам, то ли
ингушам.
Юдиха
История из 1916(?) года.
Семейство золотопромышленника Юдина одной ночью было вырезано. Самому
хозяину голову раскроили топором, сыновьям, Васе и Лене волчьей картечью
в упор разнесло затылки, дочку, Людочку Юдину, нашли в спальне с перерезанным
горлом. Подобная же участь постигла и всю немногочисленную прислугу. На
месте кровавой драмы, среди тел не было только бывшей жены покойного главы
семейства Веры Никифоровны, известной героини обороны губернского центра
в дни Боксерского восстания. В те времена ей на грудь навесили серебряную
медаль, а теперь она исчезла вместе с горным мастером Шелудько. Одна версия
дальнейшего развития детективного сюжета гласит, что «полюбовников» нашли
на заимке купца Окладникова в Сухом Ключе, где и устроили суд Линча, не
дожидаясь приезда полицмейстера. По другой версии Юдиху встречали в 1929
году в Даляне.
Насколько верны та или другая возможность жизни, возможной убийцы судить
трудно. Кто сейчас за давностью лет сможет утверждать даже то, что героиня
обороны Благовещенска и кровавая Юдиха -- одно лицо?
Кто-то мне сказал, что видел на кладбище при православной церкви в
Харбине деревянный крест с надписью «В.И. Шелудько»…
Оли Глуя
Мы, кто медленно, а кто стремительно, идем к собственному концу, после
которого, будь даже наша жизнь прозрачней стекла и откровенней последней
исповеди, не останется ничего и никого, кто бы смог сказать, что же мы
такое на самом деле. Наши супруги, так же как и мы сами, погружены в собственные
частные проблемы, ничего общего не имеющие с действительностью и происходящим.
Мы не в состоянии построить достоверную версию собственной жизни. Чего
же ждать от того, кто пытается выстроить версию жизни других людей, близких,
далеких, существующих или выдуманных персонажей. «Любое совпадение имен
и событий в этой книге -- случайность». И все же…
Кажется мне, что придуманные нами персонажи понятнее нам, потому что
мы можем заставить их делать то, что нам кажется нужным и правильным. Но,
может быть, я заблуждаюсь и в этом, демиургическом стремлении. Последнее
время они все и город, придуманный мной, живут своей жизнью, и я уже ничего
не могу сказать об их завтрашнем дне.
У меня есть еще истории, например о Поэте от которого пришло письмо
из ЮАР, где он теперь, выращивает крокодилов, или о экстрасенсе-вуду, Докторе
с откровенно голубой ориентацией пропавшем вместе с деньгами за недозаконченное
лечение, история о трупе Безымянного китайца и история о Повесившемся на
глазах собственного сына водителе-дальнобойщике, историй миллион, но…
Но с другой стороны, я, Оли Глуя, тот, кого на самом деле нет, знаю,
что придумавший меня находится точно в таком же положении неведения о моем
personal future.