Speaking In Tongues
Лавка Языков

НЕБО — ЧИСТЫЙ ПУСТЯК —

Из Эмили Дикинсон

Переводы Андрея Агафонова

* * * This is my letter to the world, That never wrote to me, -- The simple news that nature told, With tender magesty. Her message is committed To hands I cannot see; For love of her, sweet countrymen, Judge tenderly of me!	* * * Вот Мир. А вот -- мое Письмо Отправлено ему. Набор обычных новостей -- Всемилостивому. Его ладони далеки От моего Огня -- Природы ради -- земляки -- Помилуйте меня!
* * * Altrer? When the hills do. Falter? When the sun Question if his glory Be the perfect one. Surfeit? When the daffodil Doth of the dew: Even as herself, O friend! I will of you!	* * * Тебе -- изменить! Горы сперва Себе сломают хребет! Из-за неверия в Господа Померкнет Господень Свет -- Пресытиться! Но раньше Нарцисс Пресытится ранней росой И с нею в разлуке высохнет -- А после и я -- с Тобой --
* * * We never know how high we are Till we are called to rise; And then, if we are true to plan, Our statures touch the skies. The heroism we recite Would be a daily thing, Did not ourselves the cubits warp For fear to be a king.	* * * Не знаешь -- насколько высок -- пока Не разрешили встать. Поверь -- ты с Неба -- не с потолка Мог бы Луну достать. Было бы Небо -- чистый пустяк -- И что под ним -- нипочем -- Если б тебя не сутулил так Ужас быть -- Королем --
* * * My life closed twice before its close; It yet remains to see If Immortality unveil A third event to me, So huge, so hopeless to conceive, As these that twice befell. Parting is all we know of heaven, And all we need of hell.	* * * Уже я дважды умерла Пред тем, как умереть; Когда бы Вечность обрела -- Смогла бы посмотреть На третью смерть -- и третий раз Отчаялась понять: Любовь моя -- залог Небес Иль Ада благодать?
* * * The soul selects her own society, Then shuts the door; On her divine majority Obtrude no more. Unmoved, she notes the chariot's pausing At her low gate; Unmoved, an emperor is kneeling Upon her mat. I've known her from an ample nation Choose one; Then close the valves of her attention Like stone.	* * * Душа замкнется на себе -- Закроет дверь -- Ее Величества покой Не тронь теперь. Ничто ее не потрясет -- Звон колесниц -- Король, у запертых ворот Упавший ниц -- Не достучаться. Одного Избрав из всех -- Сомкнула створки -- навсегда Окаменев.
* * * I died for beauty, but was scarce Adjusted in the tomb, When one who died for truth was lain In an adjoining room. He questioned softly why I failed? «For beauty,» I replied. «And I for truth, -- the two are one; We brethren are,» he said. And so, as kinsmen met a night, We talked between the rooms, Until the moss had reached our lips, And covered up our names.	* * * За Красоту погиб один И в яму помещен. Ложится рядышком другой -- За Правду умер он. «Тебя за что? -- За Красоту. -- Меня за Правду. Мы Отныне братья...» Шепотки Среди кромешной тьмы Звучали долго -- до тех пор, Пока, в конце концов, Не съело Время имена И губы мертвецов.
* * * To venerate the simple days Which lead the seasons by, Needs but to remember That from you or me They may take the trifle Termed mortality! To invent existence with a stately air, Needs but to remember That the acorn there Is the egg of forests, For the upper air!	* * * Люби обыденные дни И нежно в памяти храни, Но помни об ином: Они однажды просто так С тебя, с меня возьмут пустяк, Что Жизнью мы зовем. Цени величие души И свежим воздухом дыши, Но помни и внемли: Напоен воздухом небес, Взойдет величественный лес Из желудя Земли!
	* * * Вот вам Поэт -- он ощущенья Неслыханные получал, Смешав обычные значенья -- Он розовое масло гнал Из прозябающих повсюду Унылых, кислых сорняков -- И мы теперь дивимся чуду Его картин, его стихов -- Тому, чего не замечали... Поэт -- он обрекает нас Быть нищими -- в самой печали -- Поэт и публика -- контраст Судеб -- но созданный невольно... Он грабит нас -- но нам не больно -- Он сам -- себе -- Судьба -- а нам -- Пустое! -- Нам -- и временам...
	* * * Издавать -- с Аукциона Душу продавать -- Бедность не по правилам Учит нас играть. С крыши в Небо уходить Белого белей -- Лучше, чем закладывать Седину Идей -- Подарил -- а не надел Мысль -- она Твоя -- Словно невесомое Платье Короля -- В узелке -- заведомо На продажу -- но Дух, ниспосланный тебе, Не позорь -- Ценой --
	* * * Самая горькая Драма -- Разыгрывающая нас -- Самый обычный день, Каждый отпущенный час -- Разве Трагедия там, Где страдание напоказ? Там -- где ложи пусты, Публика разошлась -- «Гамлет» без лишних слов -- Гамлет -- могло не быть Шекспира -- но так и так Ромео не мог не любить Джульетту -- и эта пьеса Сыграна тысячу раз -- И занавес не опустить -- В сердце любого из нас.
* * * The sky is low, the clouds are mean, A travelling flake of snow Across a barn or through a rut Debates if it will go. A narrow wind complains all day How some one treated him; Nature, like us, is sometimes caught Without her diadem.	* * * Небо провисло под тяжестью туч, Гуляет хлопьями снег -- Облепит амбар, колею забьет... А где же здесь Человек? И ноет надсадно, ноет весь день Ветер, угрюм и жёсток... Природу -- как Женщину -- лучше не знать Без украшений и блесток.
* * * There is no frigate like a book To take us lands away, Nor any coursers like a page Of prancing poetry. This traverse may the poorest take Without oppress of toll; How frugal is the chariot That bears a human soul!	* * * Быстрей любого Корабля Уносит Книга нас -- Затмит любую иноходь Иных побежка Фраз -- На это Путешествие В беднейшей колеснице Душою раскошелится Любой -- не разорится --
* * * To make a prairie it takes a clover and one bee, -- One clover, and a bee, And revery. The revery alone will do If bees are few	* * * Чтоб сделать прерию, нужна Одна над клевером пчела -- Один лишь клевер и пчела, Одна мечта. Мечты одной довольно, коль Ни клевера, ни пчел.