Speaking In Tongues
Лавка Языков

Пьер Жан Беранже

В переводах Бориса Летарова



Соловьи

Весна и осень

У каждого свой вкус




Соловьи

Часы остановила ночь,
Сон опустился на Париж,
Воспой же, житель ближних рощ,
Над гулким сумраком жилищ.
Блаженны те, кто в час такой
Обрел мечту в душе своей.
Мне нравится ночной покой:
Пой для меня мой соловей.                              (Bis)

Но, преданной любви певец,
Из дома Фрины прочь лети,
Где каждый раз ночной светец
Для новых кошельков коптит.
Без веры скучная мольба
И поцелуи без страстей.
Что ж... В нежность верю я пока:
Пой для меня мой соловей.

Конечно же не мне судить,
Но уж не думаешь ли ты
В скупого сердце заронить
Семян любви и доброты?
Когда над грудой серебра
Трепещет он в кругу теней —
Мне крепостью моя нужда:
Пой для меня мой соловей.

Бегущий клеток и тенет,
В волшебной песне откажи
Тем кто с мечом из века в век
Престол и рабство сторожит.
Я же, когда им по ночам
Стоять у ложа королей,
Курю свободе фимиам:
Пой для меня мой соловей.

Но голос твой стал тише вдруг:
Озлобленных не любишь ты.
С твоими трелями вокруг
Разлился аромат весны,
Запечатлела свой закон
Природа, став еще милей...
Рассвет рассеет сладкий сон:
Пой для меня мой соловей.




Весна и осень

Есть два времени года — исток
Всякой радости в ворохе лет:
Осень льет благодетельный сок,
А весна преподносит букет.
День длинный — ласки милой,
Короткий — грозди кровь.
Весной прощай бутылка,
А осенью — любовь.

Лучше было бы, скажете вы,
Взять — и осень с весной совместить.
Но бормочет здоровье, увы:
«Слишком будет и пить и любить.»
Внимаю я уныло
Премудрости веков:
Весной прощай бутылка,
А осенью — любовь.

Я увидел Розетту — был май,
В моем сердце царила весна;
Но любви драгоценный Грааль
За полгода был выпит до дна.
Потом октябрь наступил
И я восполнен вновь.
Весной прощай бутылка,
А осенью — любовь.

Расхожусь и схожусь я с Адель
Без взаимных обид и труда.
Мы прощались на много недель
И ко мне возвращалась она.
Дни падают в копилку,
На мне венок из лоз.
Весной прощай бутылка,
А осенью — любовь.

Но явилась колдунья одна —
В прах разрушена стройная жизнь;
Я пьянею теперь без вина
И о ней лишь все мысли мои.
С ней время изменило
Свой равномерный ход:
Весной теперь бутылка,
А осенью — любовь.




У каждого свой вкус

За то, чтоб снова было двадцать лет
Богатства Ротшильда, Вольтера славу
Отдам. Но — так считает свет —
Иметь свой вкус у каждого есть право.

Приобретать, хватать, еще хватать...
Я многих знал, бесчисленны примеры,
На золото готовых обменять
И двадцать лет, и славу, и Вольтера.