в какой из Бразилий Мария – черного цвета? не помнишь?
Дюны -- не место для тени.
Дюны – место, где птицы прячутся в солнце.
Ветер – четверть жизни на кухнях
под портвейн и иные напитки – свобода.
Свобода – как ветер.
Янтарь – как осколок солнца – убежище птицы.
Дети – играют на дюнах в эхо свободы –
Осколки ветра
Приносят сладкий запах чувства вины.
Не умея петь – продолжаем любить.
Волосы дороже любви – наши многолетние волосы.
Дюны – следы мастодонтов вымирающих по привычке.
Дюны – ты пытаешься следить за птицей.
Ветер – хватает за грязные джинсы,
где-то возле колена,
Обнимает ноги; целует ступни песок –
Магдалина пытается каяться,
принимая твои волосы и бороду за атрибуты Сына.
А всего лишь – братья.
Птица прячется в солнечном диске.
Разве ее разглядишь?
Грязные корни цветов ведут, между прочим, беседу:
«мне нравится твой метод плыть в реке
считая берегами дно и небо
всегда неглубоко»
Песок не умеет лаять, но должен бросаться, как Цербер,
охраняющий вход к тем
местам, где мертвые ветры греются на камнях,
как
змеи.
Дюны – эхо молвы, разговоров. «мы вымираем – как ветер.»
Дюны – «ты же знаешь, под этим песком – город.»
Ветер живет в этом городе.
«Ты откуда?»
«я люблю этот город в котором
все мы – как дети
а город – бумажный дракон — на крыльях ветра
я люблю этот город
город-трюм
с тюрьмой и домом умалишенных
с ветром-ублюдком
и грязным снегом
с цветами по северным ценам
город одетый по самой дешевой
но западной моде
джинсовый город с лейблом почти что Woodstock
я влюблен в этот город
в этот город в котором –
все мы –
как дети
без мамы –
странные
одинокие
и от чего-то нам страшно
без стрема
застебанный город
но по весне на помойках
каннабис бросают в землю (я, правда, не мистик, но с успехом люблю
этот пряный задворок Европы с его нескончаемым вкусом чимчи и духом сушеных
кальмаров.)
город в котором мало кто знает
что рок-н-ролл не столько музыка+стишки –
чаше – проза.:
желтый город оставленный желтыми, —
пьяное прошлое
пьяное настоящее
мистическое будущее:
но Бурлюк, Айседора Дункан – все проездом…»
Песок не умеет таять – он должен двигаться,
двигаться вслед за ветром.
как килер,
если желает стать дюнами.
Чак-Мооль,
Тор,
Велиар,
Исида –
Все так далеко, проездом;
ты смотришь на север, и солнце
падает на правую руку.
Дюны – ты говоришь «берег…»
Дюны – я чувствую ветер и волны.
Ветер – говорит о море и уносит свой гроб в дюны.
Ты опять говоришь «берег…»
я чувствую лес, и откос, и печальное облако –
это река…
«Этот город – обрывок старой газеты
с фотографией катастрофы,
запутавшийся в ветвях дерева –
рад бы улететь в Америку,
да империя – держит за хвостик»
Тоска…
По разрушенному Теночтитлану ветер гонит последние новости, как бабочку
или облако.
«Сам ты гонишь!
Потому что, если ты спросишь куда я,
а я просто люблю этот город,
хотя бы за памятник первому диску Пинк Флойда,
я отвечу:
из Тарса – в Дамаск»
Мне неприятен Каир…
«Ты был в Стамбуле?..»
«Нет, не был, я вообще, — не умею,
но дюны знают, что я – как ветер,
я свободен
без кухонь и хлеба,
вот он я – голый местами»
еще немного…
Он — пришел-сказал:
«Я видел:
теледевы кормят искусственной грудью младенцев,
я не уверен, что это – их дети,
но они их кормят.
Не бойся разбить зеркала, все зеркала в своем доме,