Speaking In Tongues
Лавка Языков

ВЕЛИКОЕ ПОСЛАНИЕ СЕКСА

Письмо Джеку Керуаку от Нила Кэссиди, 7 марта 1947 года

Перевел Михаил Гунин





Дорогой Джек: я сижу в баре на Маркет-стрит. Я пьян, ну, не совсем, но скоро буду. Я здесь по двум причинам: я должен дожидаться автобуса до Денвера ещё пять часов, и последнее, но самое важное - я здесь (пью), потому что, ну конечно, из-за женщины, и какой женщины!
Расскажу по порядку: я сидел в автобусе, когда он подобрал пассажиров в Индианаполисе, Индиана - великолепно сложена красива, пьян) булькаю запинаюсь НЕТ! (Парадокс выражения, вообще-то, как можно запинаясь крикнуть Нет!!?)
Она села - я весь взмок - она начала говорить, я знал, что это будут общие фразы, и чтобы привлечь её, я молчал. Она (её звали Патрисия) села в автобус в восемь вечера (Темно!), я молчал до десяти - за эти два часа я не только, конечно, решил сделать её, но как СДЕЛАТЬ ЭТО.
Я не смогу процитировать дословно наш разговор, однако я попытаюсь изложить суть сказанного с десяти до двух. Без лишних прелюдий обьективных замечаний (как тебя зовут? куда ты едешь? и т. д.) я пустился в абсолютное понимание, абсолютно субъективное, личное и говорил, скажем так, "проникая в её суть"; короче говоря (я уже не могу писать), в два часа она уже клялась в вечной любви, полная субъективность по отношению ко мне и немедленное удовлетворение. Я, даже отказываясь от большего, не позволил бы ей отсосать у меня в автобусе, вместо этого мы играли, как говорят, друг с другом.
Зная, что она, абсолютное совершенство, была всецело моей (в более здравом уме я расскажу тебе всю её историю и психологическую причину любви ко мне), я не представлял никаких преград для собственного удовлетворения, но "даже самые лучшие планы мышей и людей теряются", моей Немезидой была её сестра, сука. Пат сказала, что едет в Сент-Луис повидаться с сестрой; она телеграфировала, чтобы та встретила её на станции.
Итак, чтобы избавиться от сестры, когда мы доехали до Сент-Луиса в четыре часа ночи, мы смотрели вокруг, нет ли её (сестры). Если нет, Пат сдала бы чемодан, переоделась в туалете, и мы бы поехали в отель провести ночь (годы?) великого блаженства. Сестры видно не было, и Она (не с заглавной буквы) сдала чемодан и отправилась в туалет переодеться
----длинная черта----
Этот абзац должен, необходимо, быть написан абсолютно объективно - Эдит (её сестра) и Патрисия (моя любовь) вышли из туалета, держась за руки (не буду описывать мои эмоции). Похоже, Эдит (ба!) рано пришла на станцию и в ожидании Патрисии, сонная, прилегла на диван и уснула.
Вот почему мы с Пат не видели её. Мои отчаянные попытки освободить Пат от Эдит провалились, даже рабское чувство страха Пат позволило ей сказать, что ей надо увидеть "кое-кого" и они с Эдит увидятся позже, но всё тщетно. Эдит была мудрой: она увидела, что происходит между Пат и мной. Ну, в общем: Пат и я стояли на вокзале (прямо перед глазами сестры), превознося друг друга, клялись никогда больше не любить, а потом я сел в автобус до Канзас Сити, а Пат поехала домой, смиренно, со своей властной сестрой.
Увы, увы - В полном (попробуй понять мои чувства) унынии я сидел, автобус ехал в сторону Канзас Сити. В Колумбии, Миссури, юная (19) абсолютно пассивная (в моём вкусе) девственница вошла и села рядом со мной... В унынии после потери Пат, великолепно, я решил сесть в автобусе (за спиной водителя) при ярком дневном свете и соблазнить её, с 10:30 до 14:30 я говорил.
Когда я закончил, она (смущённая, вся её жизнь перевёрнута, метафизически восхищена мной, страстна в своей незрелости) начала вспоминать о своей семье эмоции нашли освобождение в этой юной девственнице (а она была) которая была, кстати, школьной учительницей! Представь себе, она два года проучилась в колледже в Миссури а теперь преподаёт в начальной школе. (Я за пределами разумного мышления).
Пора мне заканчивать писать. О, да, чтобы ненадолго освободиться от своих эмоций, тебе нужно прочесть "Мёртвые души" некоторые части (в которых Гоголь весьма проницателен) очень на тебя похожи. Я обдумаю всё позже (возможно?) а прямо сейчас я пьян и счастлив (в конце концов, я уже свободен от Патрисии благодаря юной девственнице. У меня нет для неё имени. На радостной ноте "Скачущего у Меснера" Леса Янга (которого я сейчас слушаю) я заканчиваю до поры до времени.


Моему Братишке Держись!


Н. Л. Кэссиди